Мы стояли в прихожей, ярко освещенной, но довольно непримечательной. Светло-кремовые стены, на полу скучный серый ковер. На потолке через равные промежутки самые обычные люминесцентные лампы. Зато, к моей великой радости, здесь намного теплее. После жуткого лабиринта канализационного коллектора прихожая казалась чуть ли не раем.

Эдвард мое мнение не разделял: он мрачно смотрел в противоположный конец помещения на закутанную в черное фигуру у лифта.

За спиной скрипнула тяжелая дверь, и послышался лязг задвигаемого засова.

Джейн ждала нас у лифта. На прекрасном лице полное безразличие.

Войдя в кабину, три вампира, принадлежащие к семье Вольтури, совсем успокоились. Мужчины скинули накидки, серые капюшоны сползли на плечи. Кожа у обоих с оливковым оттенком, что в сочетании с мертвенной бледностью смотрелось престранно, волосы — иссиня-черные, только у Феликса короткая стрижка, а у Деметрия — кудри до плеч. Радужка по окружности малиновая, а ближе к зрачку — черная. Под накидками самая обычная, вполне современная, ничем не примечательная одежда. Съежившись от страха, я ни на шаг не отходила от Эдварда, который машинально растирал мое предплечье и буквально поедал глазами Джейн.

На лифте долго ехать не пришлось: очень скоро мы вышли на этаже, напоминавшем шикарную приемную. Стены обшиты деревом, на полу — толстые зеленые ковры. Окон не было, вместо них повсюду висели большие и очень яркие тосканские пейзажи. Диванчики расставлены уютными группами, в центре каждой — по блестящему столику с хрустальной, полной пестрых цветов вазой.

В середине приемной высокая конторка из красного дерева. За ней работала молодая женщина, на которую я смотрела в немом изумлении.

Высокий рост, смуглая кожа, зеленые глаза — незнакомка украсила бы любую компанию, кроме этой. Она смертная, как и я! Неужели здесь, в окружении вампиров, смертная женщина чувствует себя легко и непринужденно?

— Добрый день, Джейн! — приветливо улыбнулась она и, взглянув, кто пришел вместе с ее хозяйкой, нисколько не удивилась — ни Эдварду, обнаженная грудь которого тускло мерцала в сиянии белых ламп, ни мне, растрепанной и уродливой по сравнению с остальными.

— Привет, Джина! — кивнула вампирша и сквозь двойные двери провела нас в кабинет.

Проходя мимо конторки, Феликс подмигнул девушке, и та захихикала.

По другую сторону оказалась еще одна приемная. Там сидел молодой парень в жемчужно-сером костюме. Он мог запросто сойти за двойника Джейн. Волосы темнее, губы не такие пухлые, и все-таки он был не менее привлекательным.

— Джейн!

— Алек… — прижимая парня к себе, отозвалась вампирша.

«Брат с сестрой» расцеловали друг друга в щеки, и лишь потом Алек удостоил вниманием нас.

— Уходишь за одним, а возвращаешься с двумя, даже двумя с половиной, — скользнув по мне взглядом, добавил он.

Джейн рассмеялась: радости в ее смеха было не меньше, чем в первом лепете младенца.

— Эдвард, добро пожаловать! — приветствовал Алек. — Похоже, настроение у тебя исправилось.

— В самой малой степени, — бесстрастно ответил Каллен, а я, заглянув в его лицо, удивилась: неужели он был еще мрачнее?

Не успев спрятаться за спиной Эдварда, я наткнулась на насмешливый взгляд молодого вампира.

— Так вот из-за кого столько проблем?! — скептически поинтересовался он.

Ничего не ответив, Каллен презрительно ухмыльнулся, а потом словно окаменел.

— Любовь зла… — будто случайно вырвалось у стоящего сзади Феликса.

Эдвард обернулся с глухим рычанием, а Феликс, широко улыбаясь, поднял руку и сжал ладонь в кулак. Да он же на драку провоцирует!

Элис легонько коснулась пальцев брата.

— Успокойся! — негромко проговорила она.

Каллены обменялись долгим взглядом, и мне очень захотелось узнать, что говорит подруга.

Наверное, убеждала брата не нападать на Феликса, потому что Эдвард тяжело вздохнул и будто нехотя посмотрел на Алека.

— Аро будет очень рад снова тебя увидеть! — как ни в чем не бывало сказал молодой вампир.

— Лучше не заставлять его ждать, — посоветовала Джейн.

Эдвард коротко кивнул.

Держась за руки, Алек и Джейн провели нас в следующий просторный, богато украшенный зал. Интересно, сколько их еще впереди?

Не обратив внимания на высокие, облицованные золотом двери в глубине зала, они остановились у стены и сдвинули обшивку, обнажив еще одну, самую простую, деревянную. Галантный Алек придержал ее, пропуская вперед Джейн.

Я беззвучно застонала, когда Эдвард толкнул меня в узкий проем: с другой стороны те же камни, что и на площади, в проулке и канализационном коллекторе. Камни, темнота и холод…

К счастью, каменный вестибюль оказался недлинным и скоро привел в зал посветлее, похожий на пещеру или башню древнего замка. Наверное, это и правда башня. Двухэтажная, с длинными узкими окнами, сквозь которые на каменный пол падали яркие прямоугольники света. Из мебели только несколько массивных, высоких, как троны, стульев, расставленных вдоль плавно изгибающихся стен. В самом центре круга небольшое углубление, а в нем еще один водосток. Интересно, он, подобно канаве на улице, тоже используется в качестве выхода?

У водостока стояли несколько человек и о чем-то оживленно беседовали. Спокойные голоса сливались в негромкий, разносящийся под сводами башни гул. Вот две бледные женщины в летних платьях остановились в островке солнечного света, и от их кожи, словно посыпанной хрустальной пылью, по светло-коричневым стенам заплясали радужные блики.

Не успели мы войти, как все прекрасные лица повернулись в нашу сторону. Большинство бессмертных были одеты совершенно непримечательно: брюки, юбки, рубашки, на улице они бы не выделялись из общей массы. Но мужчина, заговоривший первым, был в длинной накидке. Черная как смоль, она волочилась по полу, и на секунду я приняла его длинные, цвета воронова крыла волосы за капюшон.

— Джейн, милая, ты вернулась!

Голос мягкий, бархатный. Мужчина двинулся… нет, поплыл вперед с такой невероятной грацией, что я раскрыла рот в немом восторге. С ним не сравнится даже Элис, каждый шаг которой напоминает балетное па.

Когда он приблизился и я увидела его лицо, то удивилась еще сильнее. Оно не было неестественно красивым, как у членов его свиты (грациозный брюнет подошел не один: вокруг него суетились все присутствующие в зале — кто-то шагал позади, кто-то, подобно бдительным телохранителям, впереди). Я не могла решить, нахожу его привлекательным или нет. Вероятно, черты были идеально правильными, но от сопровождавших его вампиров брюнет отличался не меньше, чем я. Кожа, прозрачно-белая, как луковая чешуйка, и такая же нежная, в обрамлении смоляных волос казалась еще бледнее. У меня возникло странное непреодолимо сильное желание коснуться его щеки: интересно, она мягче, чем у Эдварда и Элис?

Или может, рыхлая, словно толченый мел? Радужка, как у других, малиновая, но не яркая, а матовая, будто подернутая пеленой. Интересно, он видит хорошо или как сквозь дымку?

Подплыв к Джейн, брюнет коснулся ее щеки полупрозрачной ладонью, легонько чмокнул в пухлые губы и отступил на шаг.

— Да, господин. — Улыбка осветила лицо девушки, сделав его ангельски прекрасным. — Я привела его обратно, как вы пожелали.

— Ах, Джейн, — расплылся в улыбке брюнет, — у тебя всегда только хорошие новости!

Затуманенные глаза повернулись к нам, и улыбка стала еще шире — почти восторженной.

— Как, Элис с Беллой тоже тут? — Ликуя, мужчина даже в ладоши захлопал. — Вот так сюрприз! Чудесно!

Надо же, он говорит о нас, как о старых друзьях, которые неожиданно нагрянули в гости. Брюнет повернулся к конвоирам:

— Феликс, будь добр, скажи моим братьям, что у нас гости.

— Да, господин, — кивнул Феликс и исчез.

— Вот видишь, Эдвард! — тоном любящего, но строгого дедушки воскликнул необычный вампир. — Кто из нас прав? Разве ты не рад, что я вчера не выполнил твою просьбу?

— Да, Аро, рад, — признал Каллен, еще крепче обнимая меня за плечи.

— Обожаю счастливые развязки! — вздохнул Аро. — Вот только случаются они редко… Расскажите мне все с самого начала! Элис, — затуманенные глаза впились в гостью, — твой брат считал тебя непогрешимой, но, видимо, ошибался.

— Я-то никогда не считала себя непогрешимой, — ослепительно улыбнулась Элис. Если бы не сжатые в кулаки руки, я бы сказала, что она нисколько не волнуется. — Как вы могли сегодня убедиться, я создаю проблемы почти так же часто, как решаю.

— Ты себя недооцениваешь, — пожурил Аро. — Я наблюдал за некоторыми из твоих… хм, более удачных деяний и должен признать, что никогда не встречал подобного таланта. Превосходно!

Элис украдкой взглянула на брата, но Вольтури был начеку.

— Извини, нас ведь даже толком не представили друг другу! Просто такое впечатление, что мы давно знакомы, поэтому, по своему обыкновению, я немного опережаю события. Можно сказать, вчера твой брат тебя представил, правда, не совсем обычным образом. Видишь ли, я обладаю некоторыми его талантами, только свободы действий гораздо меньше, — покачал головой Аро, в голосе которого слышалась зависть.

— Зато куда больше власти, — сухо добавил Каллен и, посмотрев на сестру, быстро пояснил: — Чтобы читать мысли, Аро требуется физический контакт, зато ему открыто гораздо больше, чем мне.

Я слышу только сиюминутные мысли, а он — все, с самого начала.

Элис вскинула изящные брови, а Эдвард чуть заметно кивнул.

Вольтури заметил и это.

— Читать мысли на расстоянии… — вздохнул брюнет, показывая рукой на Калленов, между которыми только что произошел безмолвный диалог. — Это было бы так удобно!

Аро оглянулся, а за ним и все присутствующие, включая Джейн, Алека и Деметрия, молча стоящего в полушаге от нас.

Я отреагировала последней. Оказывается, вернулся Феликс, а с ним еще двое облаченных в черные накидки мужчин. Оба очень похожи на Аро, у одного даже волосы точно такого же цвета и длины, у второго — благородная седина. Лица одинаковые, а кожа тонкая, как пергамент.

Троица с картины Карлайла присутствовала в полном составе, нисколько не изменившись за триста лет, что прошли с момента ее создания.

— Марк, Кай, только взгляните! — воскликнул Аро. — Оказывается, Белла жива, и с ней пришла Элис! Разве не чудесно?

Судя по виду, братья Вольтури «чудесным» происходящее не считали. На лице брюнета застыла бесконечная скука, будто за три тысячелетия неиссякаемый энтузиазм Аро успел ему надоесть. Седой равнодушно поджал губы.

Однако их безразличие нисколько не испортило настроение Аро.

— Давайте узнаем, как все случилось! — хрипло вато пропел он.

Седовласый вампир неспешно поплыл к одному из деревянных тронов, а второй на секунду остановился возле Аро и протянул руку, как сначала мне показалось, для рукопожатия. Нет, цель другая: он лишь коснулся ладони брата и тут же отпрянул. Аро изогнул смоляную бровь. Как ни странно, пергаментная кожа даже не сморщилась!

Эдвард чуть слышно фыркнул, и Элис с любопытством на него посмотрела.

— Спасибо, Марк, очень интересно, — сказал Аро, и лишь тогда я догадалась: братья поделились мыслями.

А вот со стороны выглядело, будто Марку совершенно неинтересно. Скользнув мимо брата, он сел рядом с седым, которого, по всей видимости, звали Кай. Два стражника тотчас встали за троном Марка, так я и думала — телохранители! — а женщины в летних платьях — за Каем. Вампиру нужен телохранитель? Немного нелепо, но, может, самые старшие слабы и уязвимы?

— Поразительно, — покачал головой Аро, — совершенно поразительно.

На лице Элис мелькнуло разочарование, и брат, повернувшись к ней, объяснил:

— Марк способен видеть духовное родство, и сила нашего его очень удивила.

На бледных губах Аро снова заиграла улыбка.

— Как удобно, — пробормотал он, а потом обратился к Калленам: — Марка так просто не удивить, можете мне поверить!

Если верить апатичному лицу второго Вольтури, это правда.

— Даже сейчас не понимаю, — задумчиво начал Аро, глядя на руку Эдварда, обнявшего меня за плечи. Уследить за бешеным потоком его мыслей было непросто, но я очень старалась, — как ты можешь стоять так близко от нее?

— На самом деле это довольно сложно, — спокойно ответил парень.

Вольтури засмеялся:

— Не учуй я в твоих воспоминаниях ее запах, не поверил бы, что зов чужой крови может быть так силен. Никогда ничего подобного не испытывал! Многие из нас дорого бы отдали за такой талант, а ты…

— Транжирю его, — с сарказмом подсказал Эдвард.

Аро снова захохотал:

— Как я скучаю по моему другу Карлайлу! Ты очень на него похож, только слишком сердитый.

— Отец и в других отношениях меня превосходит.

— Никогда не думал, что кому-нибудь удастся затмить его в плане самоконтроля, но у тебя это блестяще получилось.

— Вряд ли! — нетерпеливо сказал Эдвард, будто устав от затянувшейся прелюдии. Я даже испугалась: какого продолжения он ожидает?

— Я рад успехам Карлайла, — продолжал Аро. — Твои воспоминания о нем — настоящий подарок. Я счастлив его благополучному продвижению по непроторенному пути, который он избрал. Раньше я был уверен, что со временем решимость Карлайла ослабнет; помню, я насмехался над планом найти единомышленников — с такими-то взглядами! — но сейчас даже рад, что оказался не прав.

Каллен не ответил.

— Но твое самообладание… — вздохнул властитель Вольтерры. — Я и не знал, что в природе существует такая сила! Бороться с огромным соблазном, причем не единожды, а постоянно… Не получи я доступ к твоим мыслям, ни за что бы не поверил!

Восторги Аро оставили Эдварда совершенно равнодушным. Однако я слишком хорошо знала любимое лицо — и за месяцы разлуки ничего не изменилось, — чтобы не заметить: под маской безразличия все бурлит и кипит. От ужаса у меня даже дыхание сбилось.

— Стоит вспомнить, как тебя к ней тянет… — усмехнулся Вольтури. — М-м-м, даже слюнки текут!

Эдвард сжался, словно тугая пружина.

— Не волнуйся, — успокоил Аро, — ничего плохого я ей не сделаю. Просто любопытно, а одна идея прямо-таки покоя не дает… — Вампир оглядывал меня с живейшим интересом. — Можно? — протягивая руку, спросил он.

— У нее спросите, — бесцветным голосом предложил Каллен.

— Ну, конечно, какой я грубиян! — воскликнул Вольтури. — Белла, — теперь он обращался непосредственно ко мне, — меня завораживает и изумляет, что над тобой не властен талант Эдварда. Невероятно, что подобное исключение существует! Вот я и подумал: раз наши способности во многом совпадают, может, позволишь попробовать… ну, в смысле, выяснить, не являешься ли ты исключением и для меня тоже?

Я в панике посмотрела на Эдварда: несмотря на учтивость Аро, не похоже, что у меня есть выбор. При мысли, что ко мне прикоснется этот древний вампир, становилось жутко, но вместе со страхом просыпалось извращенное любопытство: смогу узнать, какова на ощупь его странная кожа.

Каллен ободряюще кивнул: то ли потому, что верил Вольтури, то ли зная: выбора в самом деле нет.

Повернувшись к Аро, я медленно подняла руку. Кисть мелко дрожала.

Потянувшись, словно для рукопожатия, Вольтури дотронулся до меня полупрозрачной, как у призрака, ладонью. Она оказалась жесткой, но какой-то хрупкой и напоминала скорее не гранит, а застывшую глину.

Подернутые дымкой глаза улыбались, и отвернуться я просто не смогла. Они гипнотизировали, хотя ощущение было довольно неприятным.

Лицо Аро менялось: уверенность сменилась сначала сомнением, затем недоверием, и наконец на нем застыла дружелюбная маска.

— Очень интересно. — Он выпустил мою ладонь и с потрясающей грацией отошел в сторону.

Я взглянула на Каллена: мне показалось или за внешней невозмутимостью любимого правда мелькнуло самодовольство?

В задумчивости властитель Вольтерры продолжал скользить по круглому залу. Вот он замер, и мутно-малиновый взгляд метнулся от Элис сначала к Эдварду, а потом ко мне. Неожиданно вампир покачал головой.

— Первый случай, — скорее для себя пробормотал он. — Интересно, а для других наших способностей она тоже неуязвима? Джейн, милая!

— Нет! — прорычал Эдвард. Элис схватила брата за руку, но тот легко вырвался.

Малютка Джейн радостно улыбнулась Аро:

— Да, господин!

Эдвард зарычал еще громче: раскатистый звук будто вспарывал его горло. Замерев от изумления, все наблюдали за Калленом, будто тот совершал непростительную ошибку. От меня не укрылось, с какой надеждой ухмыльнулся Феликс и выступил вперед. Но одного взгляда Аро было достаточно, чтобы он примерз к месту, а усмешка превратилась в унылую гримасу.

Вольтури снова обратился к Джейн:

— Милая, а для тебя Белла уязвима?

Гневное рычание Эдварда почти заглушило голос Вольтури. Разомкнув объятия, Каллен заслонил меня собой. На глазах у свиты к нам беззвучно двинулся Кай, а Джейн, сладко улыбаясь, повернулась в мою сторону.

— Нет! — вскрикнула Элис: ее брат кинулся на миниатюрную девушку.

Не успела я разобрать, что к чему, стражники — оттеснить Эдварда, а телохранители Аро — даже встрепенуться, как Каллен уже лежал на полу.

Вроде бы никто к нему не прикасался, но, распростертый на каменных плитах, он корчился от боли. Я онемела от ужаса.

Теперь Джейн улыбалась одному Каллену, и кусочки мозаики наконец соединились в целую картинку: что Элис говорила о «потрясающих талантах», почему все относились к Джейн с благоговейным страхом и зачем Эдвард прикрыл меня собой.

— Прекрати! — Вспоров гулкую тишину истерическим воплем, я рванулась вперед, чтобы все досталось мне, а не Каллену. Увы, тонкие руки Элис вцепились в плечо мертвой хваткой. Эдвард корчился на каменных плитах, не издавая ни единого звука. Не могу смотреть на это, сейчас голова расколется!

— Джейн! — спокойно позвал Аро.

Девушка подняла голову — на губах все та же приятная улыбка, в глазах вопрос. Едва она отвела взгляд, Эдвард перестал корчиться.

Вольтури кивнул в мою сторону, и послушная Джейн выполнила безмолвное указание.

Я даже голову не подняла, продолжая вырываться из железных объятий подруги и следить за Эдвардом.

— С ним все в порядке, — шепнула Элис, и, будто услышав сестру, Каллен сначала сел, а потом легко поднялся на ноги. Он был очень напуган, и сначала я решила, что это из-за испытанных мучений. Но вот Эдвард посмотрел на нас с Джейн, и на лице любимого мелькнуло заметное облегчение.

Когда на Джейн решилась глянуть я, она уже не улыбалась, а буравила меня немигающим взглядом, стиснув зубы. Я сжалась в комочек, приготовившись к боли.

Ничего не произошло.

Эдвард подошел к нам, коснулся руки Элис, и та передала меня ему.

— Ха-ха-ха! — загрохотал Аро. — Здорово!

Джейн зашипела от разочарования и подалась вперед, будто собираясь прыгнуть.

— Дорогая, не расстраивайся! — успокоил Вольтури, положив девушке на плечо невесомую, как паутинка, ладонь. — Она нас всех в тупик поставила.

Не сводя с меня немигающих глаз, Джейн изогнула верхнюю губу и оскалилась.

— Ха-ха-ха! — продолжал веселиться Вольтури. — Эдвард, с твоей стороны очень мужественно вытерпеть такое молча. Однажды из чистого любо пытства я попросил Джейн проделать этот фокус со мной… — Аро восхищенно покачал головой.

Каллен смотрел на него с неприкрытым отвращением.

— Как же теперь с вами быть? — вздохнул Аро.

Элис с Эдвардом заметно напряглись: именно этого момента они ждали.

— На то, что ты передумаешь, надеяться, очевидно, не стоит? — поинтересовался Вольтури у Эдварда. — Твой талант украсил бы нашу маленькую компанию.

Каллен колебался. Феликс и Джейн скривились. Похоже, прежде чем ответить, Эдвард взвесил каждое слово.

— Скорее всего… нет.

— А ты, Элис? — не унимался вампир. — Не желаешь к нам присоединиться?

— Нет, спасибо, — отозвалась моя подруга.

— Ну, а ты, Белла? — вопросительно поднял брови Аро.

Эдвард чуть слышно зашипел, а я непонимающе уставилась на Вольтури. Он что, шутит? Или и правда приглашает остаться на ужин?

Молчание нарушил седовласый Кай.

— Что? — обратился он к брату. Голос у второго Вольтури не громче шепота и какой-то безжизненный.

— Кай, неужели ты не видишь потенциал? — мягко пожурил Аро. — С тех пор как нашли Джейн и Алека, перспективных талантов я не встречал. Представляешь, как возрастут наши возможности, если она станет бессмертной?

Язвительно ухмыльнувшись, Кай отвернулся, а Джейн, видимо считавшая сравнение нелестным, гневно сверкнула глазами.

Рядом со мной буквально кипел от злости Эдвард. Из его груди слышался рокот, который в любую секунду мог превратиться в звериное рычание. Нельзя, чтобы его погубила вспыльчивость!

— Нет, спасибо, — чуть слышно шепнула я, преодолевая сильный испуг.

— Очень жаль, — вздохнул Аро. — Какая досада!

— Кто не с нами, тот умрет, верно? Я догадался сразу, как только нас провели в этот зал… Вот и доверяй теперь вашим законам!

Тон Эдварда меня очень удивил. Он говорил раздраженно, однако в его фразе сквозили намеренность и расчет, будто он тщательно готовился, подбирая каждое слово.

— Конечно, нет! — изумленно захлопал глазами Аро. — Эдвард, мы собрались здесь, потому что ждем возвращения Хайди, а вовсе не из-за тебя.

— Аро, — прошипел Кай, — по закону они должны умереть!

Эдвард смерил седого Вольтури гневным взглядом.

— Как это? — спросил он.

Каллен наверняка знал, что на уме у Кая, но, похоже, решил заставить его сказать это вслух.

— Ей, — седой ткнул в меня костлявым пальцем, — слишком много известно. Ты выдал наши тайны! — Голос Кая был пергаментно тонким, совсем как кожа.

— В вашем фарсе смертные тоже задействованы! — заметил Эдвард, и я вспомнила хорошенькую администраторшу.

Словно цветные стекла калейдоскопа, черты Кая сложились в новое выражение. Или он так улыбается?

— Да, — признал Вольтури, — но, когда мы потеряем интерес, они будут использованы для поддержки жизненной силы. Относительно этой смертной таких планов у тебя нет. Предай она нас, готов ты ее уничтожить? Вряд ли!

— У меня даже в мыслях… — по-прежнему шепотом начала я, но, встретив ледяной взгляд Кая, осеклась.

— Приобщать ее к нашему кругу ты тоже не собираешься, — продолжал седовласый Вольтури. — Значит, она уязвимое звено. Факты неоспоримы, однако пожертвовать придется только ее жизнью. Ты можешь быть свободен.

Эдвард оскалился.

— Так я и думал, — удовлетворенно проговорил Кай, а воспрявший духом Феликс подался вперед.

— Разве что… — перебил Аро, — разве что ты ее изменишь.

Каллен задумчиво поджал губы.

— А если я решусь на это? — осторожно спросил он.

— Тогда вы вернетесь домой и передадите привет моему дорогому Карлайлу. Увы, боюсь, — пергаментное лицо вампира посерьезнело, — боюсь, мне придется удостовериться в искренности твоих планов. — Аро протянул руку.

Нахмурившийся Кай моментально успокоился. Губы Эдварда сжались в тонкую бескровную полоску, карие глаза впились в мои.

— Ну, давай, — прошептала я, — пожалуйста!

Почему эта мысль внушает ему такое отвращение? Почему он согласен умереть, только бы не вводить меня в свой круг? Я расценивала это как предательство…

На бледном лице Каллена отразилась настоящая мука.

Вдруг из-за спины брата вышла Элис и с необыкновенной грацией двинулась к Аро. Мы удивленно наблюдали, как она протягивает ему свою бескровную ладонь.

Моя подруга молчала, а Вольтури отмахнулся от стражников, намеревавшихся встать между ним и Элис, шагнул ей навстречу и взял за руку. В затуманенных глазах горел жадный, чуть ли не хищный огонь.

Аро наклонился к соприкасающимся пальцам и, стараясь сосредоточиться, зажмурился. Элис, не шевелясь, апатично смотрела перед собой. В полной тишине я услышала, как клацнули зубы Эдварда.

Никто не решался сдвинуться с места, а ладонь Элис будто примерзла к руке Вольтури. С каждой секундой становилось все страшнее: сколько времени должно пройти, прежде чем станет «слишком»? Слишком поздно, слишком опасно, слишком страшно… то есть даже страшнее, чем сейчас?

Еще одна мучительно долгая минута, и зловещую тишину прервал смех Аро.

— Ха-ха-ха! — загремел он, а когда поднял голову, глаза его горели от волнения. — Восхитительно!

— Рада, что вам понравилось, — сухо улыбнулась девушка.

— Конечно! Видеть то, что открыто тебе, особенно будущее! — восторгался вампир.

— Это обязательно произойдет, — спокойно заверила его Элис.

— Да, да, так предопределено! Иначе и быть не может!

Седовласый Вольтури казался сильно разочарованным, и, судя по всему, Джейн с Феликсом разделяли его чувства.

— Аро! — недовольно вздохнул Кай.

— Дорогой брат, — улыбнулся Вольтури, — не стоит раздражаться. Подумай о перспективах. Пусть сегодня они к нам не присоединятся, зато есть надежда на завтра. Представь, сколько радости принесет в нашу маленькую семью одна только Элис! А еще очень любопытно узнать, что получится из Беллы…

Он что, не понимает, насколько субъективны видения моей подруги? Что сегодня она может решить изменить меня, а завтра передумать? Что тысячи малозначимых решений как самой Элис, так и посторонних людей, в том числе и Эдварда, могут повлиять на ее судьбу, а вместе с тем и на будущее?

И что изменит желание Элис, что хорошего в том, что я стану вампиром, если эта мысль так претит Эдварду? Если смерть для него лучше, чем вечно быть рядом со мной и веками терпеть мое занудство?

Теперь помимо страха я чувствовала, как на меня накатывают штормовые волны депрессии.

— Так нам можно идти? — спокойно спросил Эдвард.

— Да, да, да, — закивал головой Аро, довольный тем, как развиваются события. — Но обязательно приезжайте в гости. Я получил огромное удовольствие!

— Мы тоже к вам заглянем, — пообещал Кай, следя за нами из-под тяжелых полуопущенных век. Надо же, вылитая ящерица! — Проверим, выполняется ли соглашение. Парень, на твоем месте я бы не тянул резину. Второго шанса не будет!

Эдвард стиснул зубы, но заставил себя кивнуть, а Кай, самодовольно ухмыльнувшись, поплыл к трону, на котором с безучастным видом сидел Марк.

Феликс тяжело вздохнул.

— Феликс, потерпи, милый, — радостно улыбнулся Аро. — Хайди будет здесь с минуты на минуту.

— В таком случае нам лучше поскорее уйти. — В голосе Эдварда снова мелькнуло волнение.

— Да, — кивнул Аро, — отличная мысль, а то мало ли что может случиться. И все же, полагаю, вам следует дождаться темноты.

— Конечно, — кивнул Каллен, а я сморщилась: придется целый день сидеть в малоприятном месте.

— И вот еще что… — Вольтури поманил к себе Феликса, развязал накидку, снял ее с плеч крепыша и швырнул Эдварду. — Возьми, не будешь так в глаза бросаться!

Каллен примерил длинную накидку, только капюшон не надел.

— Тебе идет, — вздохнул Аро.

Эдвард усмехнулся, однако, взглянув через плечо, осекся.

— Спасибо, мы посидим внизу…

— До свидания, мои юные друзья! — Блестящие глаза Вольтури смотрели в ту же сторону.

— Пойдемте! — поторопил нас Эдвард.

Деметрий знаком велел следовать за ним и двинулся к каменному вестибюлю, который, судя по всему, был единственным выходом.

Эдвард подталкивал меня вперед, с другой стороны шла хмурая Элис.

— Не успели, — пробормотала она.

Я испуганно глянула на подругу — в ее темных глазах светились досада и огорчение. Тут из приемной послышались голоса, очень громкие и резкие.

— Как необычно! — прогудел мужской.

— Будто в средневековье попали! — ответил женский, неприятно визгливый.

В маленькую дверь, заполняя каменный вестибюль, протискивалась целая толпа. Знаком Деметрий велел освободить для них место, и мы прижались к холодным стенам.

Шедшая впереди пара, судя по произношению, американцы, в прямом и косвенном смысле оценивала обстановку.

— Добро пожаловать, друзья! Добро пожаловать в Вольтерру! — пропел из круглого зала Аро.

За парой вошли остальные, в общей сложности человек сорок. Некоторые глазели по сторонам словно туристы, даже фотографии делали. Другие казались смущенными, будто не понимали, как угодили в странную башню. Одна темнокожая женщина выглядела совершенно потерянной. На шее четки, в правой руке зажат крест; она шла медленнее остальных, то и дело теребила спутников, задавая вопросы на незнакомом гортанном языке.

Эдвард прижал меня к себе, но слишком поздно: я догадалась.

Едва в толпе образовалась брешь, Каллен толкнул меня к двери. Я чувствовала, как лицо перекосилось от ужаса, а из глаз вот-вот хлынут слезы.

Золоченый, богато обставленный зал наслаждался тишиной. В нем не осталось никого, кроме ослепительно красивой, статной женщины, которая разглядывала с любопытством всех нас, особенно меня.

— Добро пожаловать домой, Хайди! — привет ствовал стоящий за нашими спинами Деметрий.

Хайди рассеянно улыбнулась. Она очень напоминала Розали, хотя, помимо ослепительной красоты, никакого сходства не было. Я глаз не могла отвести.

Наряд только подчеркивал великолепие внешних данных. Суперкороткое мини выставляло напоказ поразительной длины ноги, затянутые в черные колготки. Блузка обманчиво строгая, с длинными рукавами и высоким воротничком, но красный винил повторял малейшие изгибы тела. Каштановые волосы ниспадали блестящей волной, а глаза поражали необычным сиреневым оттенком, — наверное, такой получается от сочетания синих линз и малиновой радужки.

— Деметрий! — сладко пропела она, хотя сиреневые глаза метались между моим лицом и серой мантией Эдварда.

— Отличный улов, — похвалил вампир, и я тотчас поняла, зачем нужен столь вызывающий наряд. Она не только рыбак, но и наживка по совместительству.

— Спасибо! — ослепительно улыбнулась красавица. — Ты идешь?

— Буквально через минуту. Оставь мне парочку.

Хайди кивнула и, еще раз смерив меня любопыт ным взглядом, исчезла за дверями.

Мне пришлось бежать — так быстро шагал Эдвард. Однако зал был слишком длинным, и крики послышались раньше, чем мы успели добраться до двойных дверей.

« Назад   К оглавлению   Дальше »