Проснувшись, я не поняла, где нахожусь. После всего, что случилось, голова наотрез отказывалась работать. Я огляделась.
Так, столь безликая комната может
быть только в мотеле, а прикрученные к столу лампы и шторы в тон
покрывалам лишь подтверждали правильность моего предположения.
Как же я сюда попала?
Я прекрасно помнила черный
«мерседес» с затемненными стеклами. Мотор работал совершенно бесшумно,
хотя мы превысили дозволенную скорость как минимум в два раза!
Еще я помнила Элис, сидевшую со мной
на заднем сиденье. Устав от долгой поездки, я положила голову ей на
плечо. Девушка не сказала ни слова. Кажется, я плакала, и тонкая рубашка
Элис промокла.
Кэри вел машину ровно, но заснуть
мне не удалось. Я так и сидела, пока в Калифорнии не наступило утро. В
небе ни облачка, от яркого солнечного света заболели заплаканные глаза.
Закрыть их я не решалась, боясь призраков вчерашнего дня. Бледное
расстроенное лицо Чарли, ядовитые слова Розали, обжигающий взгляд
охотника, прощальный поцелуй Эдварда… Нет, я не готова пережить все это
снова!
На закате петляющее в горах шоссе
привело нас в Солнечную долину. Здравствуй, Аризона! У меня даже сил не
хватило удивиться, какое расстояние мы покрыли за один день. Вот и
Финикс — пальмы, ароматный креозот, шумные автострады, ярко-зеленые поля
для гольфа. Над городом тонкая пелена смога, а вокруг скалы,
недостаточно высокие для того, чтобы называться горами.
Пальмы, растущие вдоль шоссе, почти
не отбрасывали тени. Где тут спрятаться? Опускающееся за скалы солнце
ярко освещало полотно автострады. Я же дома, почему мне не стало легче и
спокойнее?
— Где аэропорт, Белла? — негромко спросил Кэри. Я невольно вздрогнула. Это были первые слова за целый день в пути.
— Шоссе номер десять. Сейчас оно будет справа. Сорок восемь часов без сна, естественно, мозги работали очень вяло.
— Мы куда-то полетим? — поинтересовалась я у Элис.
— Нет, но лучше держаться неподалеку.
Вот и кольцевая дорога в международный аэропорт… На этом воспоминания обрывались, значит, тогда я и провалилась в забытье.
Лишь сейчас, отдохнув, я смогла
частично восстановить ход событий. Вот я, спотыкаясь, выхожу из машины,
Элис обнимает меня за талию и куда-то ведет…
А как я попала в этот номер? Не помню…
Электронные часы на прикроватном
столике показывали три часа, не уточняя, дня или ночи. Окна плотно
зашторены, правда кто-то догадался включить ночник.
С трудом поднявшись с кровати, я
выглянула в окно. Темно, значит, три часа утра. Передо мной пустынный
участок шоссе, а чуть дальше — ангар международного аэропорта. Так,
теперь я, по крайней мере, точно знаю, где нахожусь.
На мне фланелевая рубашка и слаксы
Эсми, значит, Элис не стала меня раздевать. Быстро оглядевшись, я
увидела свою дорожную сумку и очень обрадовалась. Однако чистую одежду
выбрать не удалось — в дверь постучали. Я испуганно прижалась к стене.
— Можно войти? — спросил звонкий голосок Элис.
— Конечно! — с облегчением вздохнула я.
Да, это действительно она, как обычно бодрая и элегантная.
— Ты ведь так устала, может, еще поспишь? — заботливо спросила девушка.
Я отрицательно покачала головой.
Не сказав ни слова, Элис бросилась к окну и задернула шторы.
— В окно не выглядывать, никуда не выходить!
— Хорошо, — хрипло согласилась я.
—Хочешь пить? — спросила она.
— Нет, а ты?
— Все в порядке, — хитро улыбнулась
девушка. — Я заказала завтрак, он в соседнем номере. Эдвард предупредил,
что тебе еда нужна чаще, чем нам.
— Он звонил? — забеспокоилась я.
— Нет, — тихо ответила Элис, и я помрачнела, — это было еще до отъезда.
Крепко взяв за руку, она повела меня
к себе. Еще один безликий номер, только двухместный. Шторы из той же
материи, что и покрывала, гравюры с претензией на абстракционизм,
телевизор, небольшое бюро, журнальный столик и кресла, в одном из
которых сидел Кэри, делая вид, что смотрит новости.
Устроившись на полу у низкого журнального столика, на котором стоял завтрак, я начала есть, не чувствуя вкуса пищи.
Присев на краешек кресла, Элис с преувеличенным вниманием уставилась в телевизор.
Медленно поглощая гостиничный
завтрак, я успела заметить, что Элис с Кэри тайком переглядываются.
Что-то они притихли, да и с каких пор их интересует реклама? Я
решительно отодвинула поднос и тут же поймала на себе заинтересованный
взгляд девушки.
— Что случилось, Элис?
— Ничего, — тут же ответила она. Карие глаза казались такими невинными, честными, но почему-то я им не верила.
— Чем сейчас займемся?
— Будем ждать звонка Карлайла.
— Разве он уже не должен был позвонить?
Глаза Элис метнулись к лежащему на черной кожаной сумке сотовому, и я поняла, что ответ положительный.
— Что это может означать? — испуганно допытывалась я. — Почему он не звонит?
— Только то, что пока ему нечего нам сообщить, — не очень уверенно ответила девушка, и мне стало трудно дышать.
Кэри обнял подругу за плечи.
— Белла, — подозрительно спокойным голосом начал Хейл, — тебе не о чем беспокоиться. Все будет в порядке.
— Конечно, — неожиданно вырвалось у меня.
— Тогда чего ты боишься? — удивленно спросил он. Значит, Кэри знает, что я чувствую.
— Разве ты не слышал, что сказал
Лоран? — шепотом спросила я. — Голыми руками Джеймса не возьмешь! А что
если все пошло не так? Если что-то случится с Карлайлом, Эмметтом или
Эдвардом… — мой голос сорвался. — Если Виктория причинит зло Эсми, разве
я смогу с этим жить? Ни одному из вас не стоило рисковать…
— Белла, замолчи! — перебил меня
Хейл. — Ты совершенно не о том беспокоишься! Никому из нас опасность не
угрожает. Право же, не стоит создавать проблем там, где их нет! Знаешь,
наша семья очень сильная, и единственное, чего мы боимся — потерять
тебя.
—Но зачем вам… — снова начала я. На этот раз меня остановила Элис, легонько подтрепав по щеке.
— Эдвард был один почти сто лет, а
теперь нашел тебя. Мы же видим, как сильно он изменился! Если с тобой
что-то случится, разве я смогу смотреть ему в глаза?
От слов Элис я немного успокоилась, хотя в присутствии Кэри, памятуя о его способностях, нельзя доверять собственным чувствам.
День тянулся бесконечно долго.
Позвонив администратору, Элис попросила, чтобы наши комнаты пока не
убирали. Итак, мы сидели с зашторенными окнами и включенным телевизором,
который никто не смотрел. Каждые четыре часа приносили еду. Мне
чудилось, что с каждой минутой серебристый телефон становится все
больше.
Мои ангелы-хранители справлялись с
тягостной неопределенностью гораздо лучше меня. В то время как я нервно
мерила шагами номер, они сидели не шелохнувшись, словно каменные статуи.
Только глаза пристально следили за каждым моим шагом.
Чтобы как-то отвлечься от невеселых
мыслей, я старалась запомнить, как выглядит номер, а потом закрывала
глаза и проверяла результат. Покрывала на кроватях и шторы полосатые:
терракотовый, персиковый, кремовый, золотой и опять терракотовый. Ковер
на полу золотисто-коричневый с крупным ромбовидным рисунком. Стены цвета
экрю, как в большинстве мотелей.
Затем я стала рассматривать гравюры,
пытаясь отыскать в них какие-то фигуры. Точно так же в детстве я любила
разглядывать облака. Я нашла руку, девушку, расчесывающую волосы,
потягивающуюся кошку, но, увидев среди беспорядочных линий внимательный
глаз, тут же прекратила это занятие.
К вечеру я окончательно обезумела от
безделья и ушла в спальню, надеясь, что в темноте смогу спокойно
предаться мрачным мыслям, которые в гостиной разгонял бдительный Кэри.
Однако от Элис так просто не
избавиться. Якобы устав от шума телевизора, девушка скользнула за мной.
Интересно, какие инструкции оставил ей Эдвард? Я бросилась на кровать, а
Элис бесшумно опустилась рядом. Сначала мне казалось, что я смогу
уснуть, но тут напомнила о себе паника, которая в присутствии Хейла
совершенно не ощущалась. Поняв, что быстро заснуть не удастся, я
свернулась калачиком и попыталась расслабиться.
— Элис…
— Да, Белла?
— Как ты думаешь, что они делают?
— Карлайл собирался заманить ищейку
как можно дальше на север, подпустить поближе и устроить засаду. Эсми с
Розали должны были увести на запад Викторию. Если женщина поймет, что ее
провели, они тут же вернутся в Форкс сторожить твоего отца. Так что раз
папа не выходит на связь, значит, все идет по плану, а Джеймс близко и
может подслушать.
— А Эсми?
— Наверное, она в Форксе. Эсми не станет звонить, если Виктория рядом. Думаю, они просто осторожничают.
— По-твоему, с ними все в порядке?
— Белла, ну сколько можно говорить, что никакая опасность нам не угрожает?
— А ты бы сказала мне правду? — задумчиво спросила я.
— Да, я всегда говорю тебе правду, — серьезно ответила Элис.
Интересно, как далеко она сможет зайти?
— Скажи… а как стать вампиром? — Вопрос созрел довольно давно, и лучшего времени его задать не было.
Моя дотошность застала Элис врасплох.
— Эдвард запрещает тебе рассказывать, — сказала девушка, но почему-то мне показалось, что она не совсем согласна с братом.
— Это несправедливо! — возмутилась я. — Уверена, что имею право знать…
— Мне тоже так кажется… Я ждала.
— Он оторвет мне голову, — тяжело вздохнула Элис.
— Его это не касается! Он ни о чем
не узнает! Прошу тебя, как подругу, расскажи! — Как ни странно, мы
действительно подружились, а Элис наверняка знала об этом заранее.
Карие глаза внимательно меня изучали, вероятно, определяя оптимальную степень откровенности.
— Расскажу все, что помню, —
наконец, решилась она. — Учти, это было давно, и с тех пор я ни в чем
подобном не участвовала. Поэтому к тому, что услышишь, отнесись
критически, это просто теория!
Я согласно кивнула.
— Как настоящие хищники, мы обладаем
солидным арсеналом оружия: сила, скорость, быстрая реакция, не говоря
уже о дополнительных качествах, которыми наделены лишь некоторые,
например Эдвард, я и Кэри. Добавь к этому еще и физическую красоту! Мы
совсем как плотоядные цветы, которые соблазняют, а потом губят.
Я притихла, вспоминая, как Эдвард вел себя на лесной поляне. Да, Элис права.
— Есть еще одно совершенно ненужное
оружие — мы ядовитые. — Девушка сверкнула белоснежными зубами. — Яд не
убивает, а только парализует, причем медленно. Достаточно одного укуса;
попав в организм, яд причиняет жертве такую боль, что она не в состоянии
сопротивляться. Хотя, как я уже говорила, жертве и так некуда деться.
Впрочем, своими преимуществами пользуются далеко не все. Карлайл,
например, считает это позором и демонстрацией слабости.
— Итак, яд начинает действовать… — напоминала я.
— Обычно перерождение занимает
несколько дней, в зависимости от того, сколько яда попало в кровь, и в
какое место укусили. Пока сердце работает, яд распространяется по
организму, производя необратимые изменения. В конце концов сердце
останавливается, и превращение закончено. Все это время жертва будет
мечтать о смерти!
Я задрожала.
— Ощущения не из приятных…
— Эдвард рассказывал, что ему было больно… В тот день я ничего не поняла, — пробормотала я.
— Ну, мы же как акулы… Однажды
попробовав кровь, готовы на все, чтобы снова ощутить ее солоноватый
вкус. Устоять невозможно. Так что когда ты кого-то кусаешь, то
одновременно даришь страшную боль и получаешь колоссальное наслаждение.
— Интересно, почему ты ничего не помнишь? — полюбопытствовала я.
— Не знаю. Для всех остальных
перерождение оказалось самым ужасным испытанием в прошлой жизни. А я
вообще не помню себя человеком.
Мы молчали, погрузившись в собственные мысли, а потом Элис неожиданно вскочила на ноги.
— Что-то изменилось, — горячо зашептала она, и я поняла, что девушка обращается не ко мне.
Они с Кэри чуть не столкнулись в
дверях. Судя по всему, Хейл слышал наш разговор и последнее восклицание
Элис. Обняв девушку за плечи, он помог ей сесть на кровать.
— Что ты видишь? — спросил парень, заглядывая в карие глаза Элис, которые смотрели куда-то вдаль.
С огромным трудом я разобрала ее быстрый возбужденный шепот.
— Комнату, очень просторную, с деревянным полом, а на всех стенах зеркала. По периметру деревянный поручень золотистого цвета.
— Где эта комната?
— Не знаю. Что-то мешает разглядеть все лучше.
— Когда случится то, что ты видишь?
— Скоро. Ищейка окажется в зеркальной комнате сегодня или завтра. Он чего-то ждет, а сейчас сидит в темноте.
— Что он делает?
— Смотрит телевизор… нет, это кассета в видеомагнитофоне. В комнате темно, он специально не включает свет.
— Можешь описать эту комнату?
— Нет, слишком темно.
— А зеркальную? Что ты в ней видишь?
— На всех стенах зеркала, длинный
золотистый поручень. Черный стол со стереоустановкой и телевизором.
Видеомагнитофон тоже есть, но в зеркальной комнате ищейка его не
включает. Он просто ждет. — Темные глаза Элис метнулись к лицу Кэри.
Судя по спокойному тону, парень частенько расспрашивает подругу о ее ощущениях.
— Больше ничего не видишь? Элис покачала головой.
— Что это значит? — не выдержала я.
Целую минуту оба молчали, пока, наконец, мне не ответил Кэри.
— То, что планы ищейки изменились, и он окажется сначала в темной, а потом в зеркальной комнате.
— А где эти комнаты, мы не знаем?
— Нет.
— Зато знаем, что в горах на севере
Вашингтона, где сидит в засаде Карлайл, его не будет. Джеймсу удастся их
обвести, — мрачно сказала девушка.
— Может, стоит позвонить Карлайлу? — предложила я.
Элис и Кэри нерешительно переглянулись. В тот самый момент зазвонил телефон.
Элис схватила его раньше, чем я успела пошевелиться. Девушка прижала трубку к уху, но ответила не сразу.
— Карлайл! — Ни удивления, ни облегчения в ее голосе я не услышала.
— Да, — после паузы ответила Элис,
взглянув на меня, и опять надолго замолчала. — Я знаю, где он, — через
некоторое время сообщила она и подробно описала свое видение. — Что бы
ни заставило его сесть на самолет, он направляется в эти комнаты!
Девушка целую минуту слушала отца, а потом позвала меня.
— Белла, тебя! Я буквально вырвала у нее трубку.
— Алло?
— Привет, — послышался голос Эдварда.
— Боже, я так волновалась!
— Белла, — устало проговорил он, — я же просил беспокоиться только о себе.
Как здорово слышать его голос! С каждой секундой мрачное облако отчаяния становилось все светлее и, наконец, отступило.
— Где вы сейчас?
— В Ванкувере. К сожалению, но мы
его упустили. Джеймс очень осторожен и старается держаться на приличном
расстоянии, чтобы я не смог прочитать его мысли. Здесь его нет, судя по
всему, он улетел на самолете. Думаю, он возвращается в Форкс, чтобы
начать все сначала.
Краем уха я слышала, как Элис что-то быстро рассказывает Кэри.
— Знаю, твоя сестра видела, что ищейке удалось скрыться.
— Главное не беспокойся. Джеймс и понятия не имеет, где мы тебя спрятали. Слушайся Элис и Кэри, а мы постараемся его отыскать.
— Со мной все будет в порядке. Эсми приглядывает за папой?
— Да, Виктория уже побывала в городе
и пробралась к дому, но Чарли был на работе. Не беспокойся, она его не
тронет, тем более что Эсми и Розали не спускают с нее глаз.
— Чего она хочет?
— Наверное, пытается найти след.
Ночью она обшарила весь город: по словам Розали, побывала в аэропорту, в
школе, на всех автострадах… Виктории нужна какая-то зацепка, но ее нет и
быть не может.
— Уверен, что с Чарли все в порядке?
— Конечно. Эсми следит за ним
двадцать четыре часа в сутки, а скоро к ней присоединимся и мы. Если
ищейка в Форксе, мы его отыщем.
— Я так соскучилась!
— Знаю, Белла, можешь мне поверить. Кажется, часть моей души уехала в Аризону вместе с тобой.
— Так приезжай и забери!
— Потерпи немного, сначала мне нужно кое с кем разобраться, — жестко проговорил Эдвард.
— Я тебя люблю.
— А ты поверишь, что я тоже тебя люблю, хотя и причинил столько боли?
— Конечно, поверю, — искренне сказала я, раздосадованная, что Эдвард продолжает считать себя виноватым в моих бедах.
— Скоро приеду!
— Буду ждать!
— Пожалуйста, береги себя, — прошептал он, и связь оборвалась.
Решив отдать телефон Элис, я
обратила внимание, что она вместе с Кэри сидит за столом и что-то рисует
в блокноте. Я подошла поближе и заглянула девушке через плечо.
Длинная прямоугольная комната с
паркетным полом. На стенах, от потолка до самого пола, зеркала, а по
периметру, на уровне пояса, длинный поручень. Элис сказала, что он
золотой…
— Это же балетный класс! — неожиданно узнала я.
Элис и Кэри удивленно подняли головы.
— Ты знаешь эту комнату? — Голос Хейла звучал спокойно, но мне показалось, что он волнуется.
Карандаш Элис запорхал по странице, и
через секунду я увидела запасный выход, стереоустановку и телевизор на
низеньком столике в правом углу.
— Когда мне было лет восемь или
девять, я ходила в балетный класс. Выглядел он примерно так же. Вот
здесь, — я показала на квадраты в одной из стен, — располагались
раздевалки, только телевизора не было, а стерео стояло тут, — я показала
на левый угол. — В холле, где ждали родители, имелось специальное окно,
и когда они на нас смотрели, то видели класс именно в таком ракурсе.
Элис онемела от изумления.
— Ты уверена, что это твой балетный класс?
— Нет, вовсе нет, тем более что
большинство таких классов и студий выглядит одинаково: поручни, зеркала…
— Я осторожно провела пальцем по рисунку. — Просто обстановка кажется
знакомой.
— Есть ли причина, по которой тебе бы захотелось снова туда пойти?
— Не знаю, вряд ли… С тех пор прошло
почти десять лет. К тому же танцевала я ужасно, а на концертах всегда
стояла в заднем ряду, — призналась я.
— Значит, ты не представляешь, какое отношение может иметь к тебе этот класс? — настойчиво спросила девушка.
— Если честно, то нет. Я даже не уверена, что это та же самая студия…
— А где находилась та, в которую ты ходила? — как бы между прочим поинтересовался Кэри.
— Совсем рядом с маминым домом, так что меня не нужно было провожать, — ответила я и перехватила взволнованный взгляд Элис.
— Значит, это здесь, в Финиксе? — по-прежнему спокойно спросил Хейл.
— Да, — прошептала я, — на пересечении Сорок — восьмой и Кактусовой улиц? Мы молча смотрели на рисунок.
— Элис, а можно воспользоваться сотовым?
— Конечно, — заверила девушка, — звони, кстати у него вашингтонский номер.
— Тогда я позвоню маме.
— Разве она не во Флориде?
— Верно, но скоро возвращается, и я
не хочу, чтобы она зашла в дом, когда… — Я не смогла договорить,
представив, как дикая рыжеволосая женщина рыщет возле дома Чарли и
переписывает данные из моего школьного файла.
— Куда же ты хочешь звонить?
— Домой, во Флориде у них нет
постоянного номера, однако мама периодически звонит в Финикс и с помощью
кода прослушивает сообщения на автоответчике.
— Кэри, что ты об этом думаешь? — спросила девушка.
— Наверное, ничего страшного не случится, если, конечно, не говорить, где мы находимся.
Я тут же схватила телефон и набрала знакомый номер. После четвертого гудка веселый голос мамы предложил оставить сообщение.
— Мама! — зачастила я, услышав
звуковой сигнал. — Мне нужно кое-что тебе рассказать, очень важное. Как
только прослушаешь мое сообщение, перезвони на этот номер. — Расторопная
Элис уже написала номер на листе блокнота, и я дважды повторила его
маме. — Пожалуйста, не предпринимай ничего, прежде чем не поговоришь со
мной! Все нормально, просто мне нужно кое-что тебе рассказать. Перезвони
как можно скорее, ладно? Очень тебя люблю! Пока!
Крепко зажмурившись, я стала молиться, чтобы мама не вернулась домой раньше, чем прослушает сообщение.
Устроившись на диванчике, я взяла с
подноса дыню и приготовилась к очередной бессонной ночи. Очень хотелось
позвонить Чарли, но я не знала, вернулся ли он с работы. От нечего
делать я стала смотреть новости, надеясь, что покажут какой-нибудь сюжет
о Флориде. К счастью, ни о чем таком, что заставило бы маму и Фила
вернуться раньше, я не услышала: ни забастовок, ни ураганов, ни атак
террористов.
Наверное, с бессмертием приходит и
бесконечное терпение. Двадцать четыре часа безделья в номере мотеля
никак не отразились на Элис или Кэри. Сидя перед экраном телевизора,
девушка нарисовала темную комнату, в которой меня якобы стерег канадский
вампир. Покончив с рисованием, она принялась рассматривать светлые
оштукатуренные стены. Хейл тоже был спокойней мамонта и в отличие от
меня не мерил комнату шагами, не смотрел в щелочку между шторами и не
заламывал руки.
Так и не дождавшись маминого звонка,
я уснула прямо на диване. Разбудило меня лишь легкое прикосновение
холодных рук — Элис несла меня на кровать. Едва моя голова коснулась
подушки, я заснула снова.
« Назад К оглавлению Дальше »
|